[S&M]

Если мне когда-нибудь придёт в голову составить каталог своей домашней библиотеки, придётся заводить в нём отдельный тематический раздел — "Книги про Одина".

1

Едва ли можно назвать случайным факт, что ни в одном из языков мира не родилось выражение «красивый, как аэропорт».
Все аэропорты неприглядны. Некоторые – весьма. Другие обретают лишь определенную степень неприглядности – этого можно достичь, если очень постараться. Повсюду мелькают усталые, злые лица: люди внезапно обнаружили, что их багаж приземлился в Мурманске (Мурманский аэропорт – единственное известное исключение из этого в остальном непреложного правила), а архитекторы в общем и целом стремятся отразить сие настроение в своих проектах.
Мотив усталости и злобы они подчеркивают брутальными геометрическими формами и тошнотворными цветами, чтобы максимально облегчить расставание пассажира с багажом и близкими, сбивают его с панталыку стрелками, цель которых, по всей видимости, показать, где искать окна, вешалки для галстуков, Малую Медведицу в ночном небе, по возможности обозначить, где проходит канализация (на основании ее практической ценности), и скрыть расположение выходов на посадку (с учетом их бесполезности).

. . .

Кейт Шехтер застыла посреди океана тусклого света и невнятного шума.
Всю дорогу из Лондона до аэропорта Хитроу ее мучили сомнения. Кейт не была ни суеверным, ни верующим человеком – она просто не могла решить, нужно ли ей в Норвегию. Ей все сильнее казалось, что Бог, если он есть, – ну или некое богоподобное существо, которое безукоризненно распределило частицы при сотворении Вселенной, а также, судя по всему, управляло и движением транспорта на трассе М4, – не желает, чтобы она летела в Норвегию. Суета с билетами, поиски соседки, которая будет приглядывать за кошкой, поиски кошки, за которой должна приглядывать соседка, внезапная протечка крыши, пропажа кошелька, погода, скоропостижная смерть соседки, беременность кошки – все это напоминало заранее спланированную акцию по созданию препятствий, в которой четко просматривалось божественное присутствие.
Даже водитель такси – а ей все-таки удалось в конце концов поймать такси – спросил: «Норвегия? Что там хорошего?» А когда она вместо того, чтобы с энтузиазмом воскликнуть: «Северное сияние!» или «Фьорды!» – на мгновение задумалась и закусила губу, продолжил: «Понятно. Держу пари, вас туда зовет какой-то хмырь. Вот что я вам скажу: пошлите-ка вы его куда подальше и езжайте лучше на Тенерифе».
А ведь это идея!
Махнуть на Тенерифе.
А может, домой?
Она хмуро смотрела в окно на бурлящий транспортный поток и думала о том, что зябкая и противная здешняя погода – пустяки по сравнению с тем, что ее ждет в Норвегии. . . .

2

Общественность требовала наказать виновных.
Сначала Ирландскую республиканскую армию, затем Организацию освобождения Палестины и, наконец, министерство газовой промышленности. Компания «Бритиш ньюклеар фьюэлз» поспешила выступить с заявлением, что полностью контролирует ситуацию и шанс, что подобное случится, был один на миллион, что вряд ли произошла утечка радиоактивных веществ, а на месте взрыва можно устроить замечательную площадку для отдыха с детьми и пикников. В итоге выяснилось: компания эта тут вообще ни при чем.
Причину взрыва установить не удалось.
Все будто бы произошло стихийно, само по себе. Были выдвинуты объяснения, большинство из которых лишь повторяли друг друга, перефразируя проблему на тот или иной манер, – ровно по тому же принципу в нашей речи появилось выражение «усталость металла». Собственно, очень похожий термин и изобрели для обозначения внезапного перехода дерева, металла, пластмассы и бетона во взрывоопасное состояние – «нелинейное катастрофическое возмущение конструкций». Иными словами, как на следующий день выразился в телеинтервью один молодой член правительства, стойка регистрации взорвалась потому, что ей «осточертело стоять на месте» (эти слова здорово подпортят ему дальнейшую карьеру).
Как и при любых чрезвычайных происшествиях, в оценках числа пострадавших наблюдались серьезные расхождения. Сначала насчитали сорок семь погибших и восемьдесят девять тяжелораненых. Затем эти цифры выросли до шестидесяти трех и ста тридцати соответственно, а перед тем как после окончательного уточнения выяснилось, что жертв намного меньше, количество погибших подскакивало еще раз – аж до ста семнадцати. В итоге решили: поскольку все, кого можно пересчитать, пересчитаны, значит, никто не погиб. Некоторых госпитализировали с порезами, ушибами и прочими травмами различной степени тяжести, но раз сведений о пропавших без вести ни от кого не поступало, то ранеными все и ограничилось.
В этом заключалась еще одна необъяснимая загадка происшедшего. Мощности взрыва было достаточно, чтобы превратить значительную часть второго терминала в груды обломков, однако все находившиеся в здании каким-то непостижимым образом очень удачно упали или укрылись от одного фрагмента бетонной стены под другим, или ударную волну принял на себя багаж. Следует отметить, что багажа вообще уцелело мало. По этому поводу парламенту были заданы вопросы, впрочем, не особо интересные.
Прошло несколько дней, прежде чем Кейт Шехтер узнала об этих событиях и вообще вспомнила о существовании внешнего мира.
Она коротала время в собственном мире, где ее окружали – насколько хватало взгляда – старые сундуки с воспоминаниями, вызывавшими сильное любопытство, а подчас и оторопь. По крайней мере одна десятая часть сундуков была набита яркими, порой болезненными или неприятными воспоминаниями о прошлом; в остальных она с изумлением обнаружила пингвинов. До нее дошло, что это сон, и она решила, что скорее всего она копается в своем подсознании. Кейт где-то слышала: люди используют лишь десятую часть мозга, и неизвестно, для чего предназначены остальные девять частей. Но уж точно никто не высказывал предположений, что в них можно хранить пингвинов. . . .

@музыка: Three Days Grace - Life Starts Now

@настроение: долгое безумное чаепитие души

@темы: Печатное слово

Comments

[Крекер с солью]

Что там у тебя происходит?)

[S&M]

Крекер с солью, пингвины.
В основном пингвины.