*_Lezolirendaeriserail_* Я больше не арбузный герой, теперь я — мандариновый пришелец.
Плюшками балуемся мы вот здесь.
Сенгоку и Роб ЛуччиСенгоку и Роб Луччи. Зубочистка, невзаимная влюблённость, отдых на природе – костёр. Должен был быть смарм, но…
Кто-то другой мог бы считать пребывание на одном из дальних островов Гранд Лайна весьма опасным времяпрепровождением, но для одного из лучших агентов СР9 нечто подобное – лишь лёгкая прогулка.
И сколько бы времени не прошло с момента получения высокого офицерского звания, воспоминания о проведённых в казармах Флота часах и минутах из памяти Сенгоку не сотрутся. А по сравнению с теми весёлыми днями вечер, проведённый на природе, у костра в компании Роба Луччи, может считаться довольно приятным и лёгким. Свою поездку на поиски одного из ближайших соратников Революционера Драгона адмирал Сенгоку склонен считать чем-то близким к отпуску.
Отсутствие поблизости других людей и вообще каких-либо признаков цивилизации ни одного из них не смущает. Сенгоку знает, что может быть куда хуже. Луччи тоже не склонен обращать внимание на бытовые мелочи. И, конечно, оба достаточно хорошо подготовлены для того, чтобы даже в диких и неприветливых условиях разбить лагерь со всем возможным комфортом.
У них есть всё необходимое и ещё кое-что необязательное, но делающее жизнь несколько приятнее. Всё, вплоть до зубочисток.
Луччи успел скинуть с плеч фирменный пиджак и позволил себе чуточку расслабиться и стать самую малость человечнее. Он полосует принесённое для костра полено острыми когтями леопарда – тонкие щепки разлетаются во все стороны из-под почти человеческих пальцев, чудом в них не впиваясь. Движения агента СР9 такие простые, но такие… завораживающие. Сенгоку ловит себя на том, что смотрит на руки Луччи не отрываясь, немигающим взглядом, и чуть ли не в первый раз в жизни надеется на простое бытовое чудо: что за отражающими блики костра стёклами очков его глаз не будет видно. Потому что пусть он и поймал себя на столь пристальном наблюдении, всей его выдержки не хватает для того, чтобы отвести взгляд от слишком изящных и чистых для убийцы рук.
Наверное, именно так смотрит какая-нибудь впечатлительная семнадцатилетняя девочка на недосягаемого для неё красавца-кумира. Сенгоку может только тихо, с облегчением вздохнуть: ну, хотя бы рот при этом у него не оказался открыт и слюна на колени не капала. Да и Луччи никак не отреагировал. Не заметил? Вряд ли, он же не зря входит в СР9. Привык к подобной реакции на свои звериные повадки? Это более вероятно.
Лучшее, что может сделать Сенгоку в сложившейся ситуации, – это заверить Луччи в своих исключительно дружеских отношениях. Точнее, ничего другого адмиралу просто в голову не приходит. Ссориться с СР9 ему нельзя ни в кое случае, пытаться пойти на сближение… попросту опасно, даже если ты занимаешь свой высокий пост вполне заслуженно и тоже, между прочим, Дьявольский фрукт однажды употребил.
Но у такого плана есть свои недостатки. Во-первых, это будет ложью в почти явной форме: Луччи как человек ему никогда не нравился, и если бы не его пальцы… Во-вторых, подобное заявление будет звучать либо просто странно, либо как недостойное оправдание. И ещё неизвестно, что из этого окажется хуже.
Сенгоку собирает всю свою волю и усилием заставляет себя опустить голову ниже (жест почти покаянный, но в крайнем случае сойдёт и за усталый) и уставиться на пляшущие языки пламени.
Маршалл Д. Тич и ПаулиМаршалл Д. Тич и Паули. Воспоминания, пошатываясь и потерянный. Должен был быть UST, но…
В доках Вотер7 традиционно высокие, очень тяжёлые ворота с крупным номером на створках и доходящие едва ли до колена, чисто символические ограды. При этом пробираться на территорию судостроителей, тем более с какими-либо нехорошими намерениями, не приходит в голову ни жителям города воды, ни его многочисленным гостям. Известно всем без исключения, что плотники Вотер7 – особенно те, что из Первого дока – это не те люди, с которыми стоит ссориться.
Тем удивительнее было для Паули увидеть одиноко бродящую по доку неизвестную фигуру. Точнее, сначала незнакомца допоздна задержавшийся на работе плотник услышал: периодически, подходя к очередному недостроенному кораблю, тот разражался громким «Зе-ха-ха-ха!» Впрочем, никакой угрозы от праздно шатающегося по доку постороннего не исходило, и Паули не спешил ни окрикивать его, ни тем более ловить и выдворять, а сосредоточился на оснастке главной мачты корабля, который со дня на день должны были спустить на воду. Работа, ради завершения которой плотник остался в доке, должна была быть выполнена к утру любой ценой и в наилучшем виде.
К тому моменту, когда Паули закончил проверять последний узел, незнакомец из Первого дока никуда не делся. Всё это время он бродил кругами, словно потерявшийся. Плотник с сомнением покосился на высокие ворота – их было видно практически из любой точки дока, и найти их явно не представляло никакого труда.
Подойдя к гостю ближе, Паули сумел разглядеть детали, сделавшие картину происходящего чуть более ясной. Например, то, что передвигался незнакомец по изрядно виляющей из стороны в сторону траектории, довольно сильно при этом пошатываясь, как при сильной качке. И то, что причин такой походки было как минимум две: одна плоская фляжка была почти спрятана в широкой ладони, другая наполовину торчала из-за пояса. Желание общаться с этим типом у Паули поутихло. Но и оставить его в святая святых компании Галлей-Ла и всего Вотер7 он не мог.
Плотник не успел подойти к незнакомцу достаточно близко и окликнуть его, как тот сам с подозрительной резвостью повернулся на звук шагов.
– Какая встреча! Я всегда думал, что в доках кипит жизнь круглые сутки, и был слегка обескуражен тем, что тут ночью ни одной живой души нет. Работаешь?
Паули растерянно кивнул.
– Это хорошо. Первоклассный плотник, значит. А сможешь для меня построить…
– Корабль? – скептически перебил Паули.
– Да зачем мне какой-то корабль, – пренебрежительно отмахнулся собеседник. – Какой от них прок?
Паули отчаянно перебирал в уме варианты того, что можно построить на верфи. Их было достаточно, но если отбросить всё, что может называться кораблём…
– Неужели хочешь собственный морепоезд? – ухватился плотник за безумную версию, чем вызвал ещё один раскат громкого смеха.
– Ну ты загнул! Какой уважающий себя пират будет путешествовать поездом? Зе-ха-ха-ха! Рельсы же до самого Рафтеля прокладывать придётся…
Тот факт, что совершенно случайно оказавшийся ночью в доке человек был пиратом, Паули не удивил. Даже наоборот, успокоил. Не посреди же дня являться разыскиваемым Флотом? А плотники Вотер7 строят корабли для всех.
– Так для чего ты сюда пришёл? – задал Паули прямой вопрос.
– Зачем в док приходят? Купить у вас средство для передвижения по воде хочу. Вот только не корабль и уж точно не поезд, – он сделал многозначительную паузу, – а плот.
Паули несколько удивился – мягко говоря. За всю его карьеру он ни разу чем-либо подобным не занимался. Да и, насколько ему было известно, за всё время существовании компании Галлей-Ла плоты у неё никто не заказывал.
Пират тем временем, воспользовавшись замешательством собеседника, ударился в воспоминания.
– Вот когда я отплывал с родного острова, у меня было только несколько связанных между собой брёвен. Мачта, помнится, у меня упала от второго же порыва ветра… да и сам плот продержался немногим дольше. Это уже позже, когда я нашёл часть команды, появилась возможность сделать более приличное, долговечное и солидное средство передвижения. Брёвна там были вот такие, – он картинно развёл руки в сторону, да и на мачту было не страшно повесить ни флаг с собственной меткой, ни большой чёрный парус.
Незнакомец поболтал немного остатками жидкости на дне фляжки и залпом её осушил.
– Развалился тот плот от Бьющего-Вверх Потока. Теперь нужно новый строить. Что, плотник, возьмёшься?
Паули задумался.
– Может всё-таки корабль? Превосходный…
Пират искренне возмутился.
– Какая в путешествии будет романтика, если пересекать моря на высококлассном судне? А про меня потом будут рассказывать: «Он прошёл весь Гранд Лайн на одном плоту, Роджеру подобное и не снилось!»
Плотник моргнул. Во время последней тирады его собеседник почему-то до боли напомнил ему о небезызвестном Монки Д. Луффи, хотя на первый взгляд эти два пирата не казались похожими ни в одной детали. Паули даже пришлось отвести взгляд, пытаясь задушить зарождающееся желание следовать за стоящим напротив человеком куда угодно, хоть на край света. Точно такое же, какое в своё время вызывал у него Мугивара.
Плотник до боли сжал пальцы в кулак, пытаясь побороть накатившую волну желания, медленно и глубоко вдохнул, окончательно приводя себя в чувство.
И принялся объяснять пирату, что подобный малость нестандартный заказ надо для начало обсудить с господином Айсбергом, руководителем компании.
В продолжение (или как альтернатива) вон того.
Шизуо / Том,Шизуо / Том
*)
Том разводит колени в стороны – жест откровенный и однозначно приглашающий. Точь-в-точь так же в одном из ночных клубов, куда им довелось вдвоём заходить, профессионально раздвигают ноги симпатичные танцовщицы. Вот только у них при этом – томный взгляд и кокетливо надутые губки; а у Танаки – его вечная покровительственная улыбка, плохо сочетающаяся с неприличной позой, зато идеально подходящая к худым ногам (на левой голени – короткий старый шрам, оставленный буйствующим Хейваджимой лично), знакомыми Шизуо ещё со времён школьных спортивных фестивалей.
За то время, что они вместе работают и видятся почти каждый день, Тому столько раз приходилось удерживать кохая от вспышек агрессии, что теперь один вид его лица действует на Хейваджиму успокаивающе. Но сейчас уже поздно, в Шизуо слишком много накопилось раздражения, чтобы его можно было аккуратно погасить. Сильнейшему в Икебукуро человеку требуется выплеснуть чувства, а Танака лишь предлагает наименее членовредительский способ это сделать.
Первая реакция Шизуо – недоумение. Несколько долгих минут у него в голове здравый смысл борется с данной в ощущениях реальностью, пока последняя не одерживает верх и не заставляет в себя поверить. Потом приходит страх. То, что предлагает Том, слишком прочно ассоциируется с понятием «насилие», которое Хейваджима так ненавидит.
Возможно, окончательно его убеждает Танака: не словами и даже не жестами, а чуточку нетерпеливой неподвижностью. Возможно, у Шизуо просто кончается терпение, как это обычно бывает, и он теряет остатки самообладания. То, что ещё полминуты назад казалось совершенно недопустимым, остаётся единственно возможным.
Третьим к Хейваджиме приходит осознание, что он ещё в школе хотел сделать это с Танакой.
следующая попытка того же.
*)
Идеально прямая спина, небрежно засунутые в карманы брюк руки, лёгкая улыбка на губах. И ровная походка, каждый шаг – точная копия предыдущего.
Пока перед ним расстилается гладкая дорога – всё идёт хорошо. К монотонной боли можно привыкнуть настолько, что она никак не будет отражаться на внешнем виде.
Танака не слишком уверен в том, что произойдёт, встреться на его пути, например, ступенька. От разбуженной резким движением боли у него может помутнеть в глазах. Или сквозь недостаточно плотно сомкнутые губы просочится заметно громкий и неровный вздох. Или в последний момент сведёт судорогой мышцу, и он вовсе не сможет поднять ногу на нужную высоту и споткнётся.
Ничего из этого допустить нельзя. Идущий на шаг позади Хейваджима кажется погружённым в собственные мысли, но обязательно нечто подобное заметит.
От пальцев Шизуо, под которыми разлетается в щепки дерево и гнётся сталь, на бёдрах Тома – россыпь аккуратных овальных синяков. Выглядят они не слишком страшно, и Танака улыбается, отмахиваясь от подобной мелочи. В том, что заживают они медленно и болят от любого движения, а повреждения на самом деле довольно глубоки, он признаваться не собирается.
О том, что творится у него внутри, Танака старается даже не думать. Тут стоило бы удивиться, как слабо контролирующий себя Хейваджима, вбиваясь в него со всей нечеловеческой силы, не нанёс Тому опасной и стыдной травмы. Повезло, видимо, что у Шизуо не такой уж большой. Но, в любом случае, каждый раз после Танаке стоит большого труда просто свести ноги вместе, и растянутые мышцы, так и не привыкшие к подобного рода «упражнениям», мстительно скручивают внутренности в тугой комок. Том не знает, откуда каждый раз берёт силы подняться на ноги, когда боль волнами прокатывается по телу до кончиков пальцев и ужасно хочется если не умереть на месте, то хотя бы сутки-другие полежать неподвижно. Танака просто это делает: встаёт внешне совершенно спокойно, мягко улыбается подуставшему и успокоившемуся Хейваджиме, неторопливо начинает одеваться.
Лениво ползущая к сигаретной пачке рука Шизуо и умиротворённый, счастливый блеск в его глазах уже стоят любых страданий. А ведь есть и нечто большее.
Привычный набег на fictest
Антонио / Котецу
Антонио / Котецу
Конечно, они все разные и, если бы не работа, даже не заинтересовались бы друг другом или вовсе не встретились. Но судьба их свела вместе, не спрашивая ничьих желаний, и осталось только привыкать и учиться друг друга понимать.
Общее дело – это одно, а отдых и тренировки – это совсем другое. Герой не должен раскрывать своё имя (это правило с появлением Барнаби постепенно начинает терять силу, но всё ещё действует), но каждый из них помнит, как представлялся прочим. Пусть они всё равно, следуя привычке, называют друг друга по кличкам, но общая тайна их объединяет прочнее прежнего. Это первый шаг к доверию.
Спонсоры могут сколько угодно считать, что командная работа – это их выдумка и новинка сезона, но для самих героев это не так. Они могут сколько угодно называть друг друга соперниками и почти серьёзно сражаться за призовые очки. Но в то же время они все делают общую, весьма и весьма сложную работу, с которой в одиночку справиться было бы невозможно. И как в этой ситуации можно обойтись без поддержки и доверия силам и способностям другого? Да никак!
Всё это верно для любого из героев, но иногда встречается и нечто большее.
Котецу осторожно так косится на плечо Бизона – оно выглядит достаточно широким, надёжным таким и словно бы созданным для того, чтобы в него уткнуться лицом. Но Тигр не слишком уверен, что Антонио отреагирует правильно, поэтому отворачивается, пряча неумолимо мокреющее лицо не в вороте пахнущей кожей куртки, а в собственной ладони.
А ведь начиналось всё довольно банально… Сначала ты предлагаешь коллеге по работе пойти вечером куда-нибудь отдохнуть и немного выпить. Потом как-то незаметно выясняется, что дела преследуют тебя почти постоянно, и сложно даже для собственной семьи выделить хоть пару часов, а на старых (уже обидевшихся на по их мнению пренебрежительное отношение и ставших бывшими) друзей времени не остаётся совершенно. После чего выясняется, что понять твою сумасшедшую жизнь может только такой же герой, а в успевшем стать любимым для обоих баре весьма располагающая к задушевным беседам атмосфера.
В итоге получается, что Кабураги в один отчаянно-безысходный момент, когда чужое присутствие и поддержка в буквальном смысле жизненно необходимы, оказывается не к кому обраться, кроме Лопеза. Впрочем, тот, чувствуя серьёзность ситуации, отказывать не думает.
Каких-либо нужных, подходящих моменту слов в голову Бизону не приходит. Поэтому он просто кладёт тяжёлую ладонь на лохматую макушку Тигра, пытаясь таким образом продемонстрировать своё участие.
Голос Котецу немного дрожит и звучит глухо из-под его же руки.
– Хорошо всё-таки, что это в итоге оказался именно ты.
– Почему это? – Антонио несколько удивлён таким признанием.
– Сможешь меня удержать, если вдруг я начну делать недостойные героя глупости.
Скуало / ЯмамотоСкуало / Ямамото
Скуало можно назвать человеком довольно шумным, но только не несдержанным. Всё-таки настоящий мечник должен быть всегда спокойным и собранным, и его эмоции – это лишь рябь на поверхности толщи воды. В противном случае он не только был бы не достоин титула Второго Императора Мечей, но и вообще права держать клинок не имел.
А то, что выражать свои чувства Супербиа привык громко и не стесняясь в средствах, – это лишь издержки его жизни среди тех, что стали его настоящей семьёй, а прочим были известны как отряд независимых убийц «Вария».
Впрочем, в этот раз у Скуало была действительно веская причина потерять самоконтроль и выйти из себя. Именно такая реакция считается вполне нормальной для того, кто потерял нечто очень важное. Соперника, напарника, друга – называй как хочешь. Часть самого себя, причём одну из самых важных.
Хранителю Дождя Варии нет никакого дела до Вонголы, её проблем, а также планов её Десятого босса. Скуало нужен только Ямамото Такеши.
Причём именно ЕГО Ямамото: с холодными глазами и тонкой вежливой улыбкой профессионала, сильными пальцами, уверенно сжимающими рукоять меча, и шрамом на подбородке, который оставил ему на память лично Супербиа. Наивный мальчик из десятилетнего прошлого, с бейсболом в голове и кольцом Вонголы на пальце, его никак не устраивает.
Для того чтобы превратить пятнадцатилетнего Такеши в достойного для себя соперника, Скуало потребовалось много сил и времени. И видеть снова совершенно необработанный материал у него нет никакого желания. Но, как обычно бывает, интересы Семьи часто перевешивают пристрастия её членов.
Супербиа на опыте знает, сколько времени потребуется для превращения неопытного Хранителя Дождя Вонголы в приличного, отвечающего своему статусу бойца. Почти уверен, что успеть всё это провернуть у него если и есть шанс, то лишь один из сотни, и тот крайне незначительный. Но от попытки он отказываться не намерен.
И тут дело даже не в пресловутых интересах Семьи. Он сделает это ради того самого Ямамото, что должен будет к нему вернуться по окончании всей этой истории с путешествиями во времени. С него потом можно будет стребовать достойную плату за все усилия. Например, подобающий уровню Императора Мечей поединок. И, возможно, что-нибудь ещё.
Синген и СаскеСинген и Саске
– Саске, – обращается Такеда к своему первому синоби, – скажи мне, чем ты занимаешься?
Сарутоби осторожно высовывает кончик носа из-за широкого плеча хозяина Каи.
– Я? Разве не очевидно? Я прячусь.
Синген многозначительно шевелит губами, намекая, что подобный ответ его не устраивает и нуждается в некотором разъяснении.
– Меня считают лучшим в Каи, но это ведь не повод останавливаться на достигнутом? Я быстро растеряю свои навыки, если не буду регулярно их оттачивать. Вы же сами так учите, ояката-сама.
Такеда кивает, одновременно признавая правильность последних слов и предлагая продолжить объяснение.
– А тем временем моя способность становиться незаметным в помещении не так хороша, как хотелось бы. Нужно сосредоточиться на умении растворяться в чужой тени… а ваша, кстати, для тренировки подходит почти идеально.
Синген снова кивает, принимая такие аргументы. Однако одна деталь его явно смущает, поэтому он снова обращается к синоби:
– Саске, если ты пытался скрыться от моих глаз, то тебе это не удалось.
Сарутоби понижает голос до интригующего шёпота.
– Не от ваших же… Вы мне пока не по силам.
Тигр из Каи снова кивает – на этот раз понимающе – и громко зовёт к себе Юкимуру. Испытывать своего воспитанника он готов всегда и любым способом.
Неожиданно даже для меня. Они ведь не говорят и не шевелятся, а я...
Кто ел из тарелки Франкенштейна?Кто ел из тарелки Франкенштейна?
– Кто ел из моей тарелки? – для пущей наглядности Франкенштейн продемонстрировал более чем наполовину опустевшую посудину. Которая, кстати, была из единственного в доме сервиза и никаких пометок о том, что принадлежит именно владельцу апартаментов, на себе не несла.
Такео скосил взгляд на стоящего рядом Тао, тот точно так же посмотрел на М-21. Молчали все трое, один другого многозначительнее.
– Впрочем, это неважно. Для эксперимента анонимность будет даже более предпочтительна. – Франкенштейн кивнул сам себе и произнёс не терпящим возражений тоном: – Тот, кто ел из моей тарелки, напишет отчёт о влиянии десяти грамм петрушки на вкусовые качества образца №58. На двух страницах.
P.S.
Надо придумать какую-нибудь смешную @тему для «Tiger & Bunny». На всякий случай.
Сенгоку и Роб ЛуччиСенгоку и Роб Луччи. Зубочистка, невзаимная влюблённость, отдых на природе – костёр. Должен был быть смарм, но…
Кто-то другой мог бы считать пребывание на одном из дальних островов Гранд Лайна весьма опасным времяпрепровождением, но для одного из лучших агентов СР9 нечто подобное – лишь лёгкая прогулка.
И сколько бы времени не прошло с момента получения высокого офицерского звания, воспоминания о проведённых в казармах Флота часах и минутах из памяти Сенгоку не сотрутся. А по сравнению с теми весёлыми днями вечер, проведённый на природе, у костра в компании Роба Луччи, может считаться довольно приятным и лёгким. Свою поездку на поиски одного из ближайших соратников Революционера Драгона адмирал Сенгоку склонен считать чем-то близким к отпуску.
Отсутствие поблизости других людей и вообще каких-либо признаков цивилизации ни одного из них не смущает. Сенгоку знает, что может быть куда хуже. Луччи тоже не склонен обращать внимание на бытовые мелочи. И, конечно, оба достаточно хорошо подготовлены для того, чтобы даже в диких и неприветливых условиях разбить лагерь со всем возможным комфортом.
У них есть всё необходимое и ещё кое-что необязательное, но делающее жизнь несколько приятнее. Всё, вплоть до зубочисток.
Луччи успел скинуть с плеч фирменный пиджак и позволил себе чуточку расслабиться и стать самую малость человечнее. Он полосует принесённое для костра полено острыми когтями леопарда – тонкие щепки разлетаются во все стороны из-под почти человеческих пальцев, чудом в них не впиваясь. Движения агента СР9 такие простые, но такие… завораживающие. Сенгоку ловит себя на том, что смотрит на руки Луччи не отрываясь, немигающим взглядом, и чуть ли не в первый раз в жизни надеется на простое бытовое чудо: что за отражающими блики костра стёклами очков его глаз не будет видно. Потому что пусть он и поймал себя на столь пристальном наблюдении, всей его выдержки не хватает для того, чтобы отвести взгляд от слишком изящных и чистых для убийцы рук.
Наверное, именно так смотрит какая-нибудь впечатлительная семнадцатилетняя девочка на недосягаемого для неё красавца-кумира. Сенгоку может только тихо, с облегчением вздохнуть: ну, хотя бы рот при этом у него не оказался открыт и слюна на колени не капала. Да и Луччи никак не отреагировал. Не заметил? Вряд ли, он же не зря входит в СР9. Привык к подобной реакции на свои звериные повадки? Это более вероятно.
Лучшее, что может сделать Сенгоку в сложившейся ситуации, – это заверить Луччи в своих исключительно дружеских отношениях. Точнее, ничего другого адмиралу просто в голову не приходит. Ссориться с СР9 ему нельзя ни в кое случае, пытаться пойти на сближение… попросту опасно, даже если ты занимаешь свой высокий пост вполне заслуженно и тоже, между прочим, Дьявольский фрукт однажды употребил.
Но у такого плана есть свои недостатки. Во-первых, это будет ложью в почти явной форме: Луччи как человек ему никогда не нравился, и если бы не его пальцы… Во-вторых, подобное заявление будет звучать либо просто странно, либо как недостойное оправдание. И ещё неизвестно, что из этого окажется хуже.
Сенгоку собирает всю свою волю и усилием заставляет себя опустить голову ниже (жест почти покаянный, но в крайнем случае сойдёт и за усталый) и уставиться на пляшущие языки пламени.
Маршалл Д. Тич и ПаулиМаршалл Д. Тич и Паули. Воспоминания, пошатываясь и потерянный. Должен был быть UST, но…
В доках Вотер7 традиционно высокие, очень тяжёлые ворота с крупным номером на створках и доходящие едва ли до колена, чисто символические ограды. При этом пробираться на территорию судостроителей, тем более с какими-либо нехорошими намерениями, не приходит в голову ни жителям города воды, ни его многочисленным гостям. Известно всем без исключения, что плотники Вотер7 – особенно те, что из Первого дока – это не те люди, с которыми стоит ссориться.
Тем удивительнее было для Паули увидеть одиноко бродящую по доку неизвестную фигуру. Точнее, сначала незнакомца допоздна задержавшийся на работе плотник услышал: периодически, подходя к очередному недостроенному кораблю, тот разражался громким «Зе-ха-ха-ха!» Впрочем, никакой угрозы от праздно шатающегося по доку постороннего не исходило, и Паули не спешил ни окрикивать его, ни тем более ловить и выдворять, а сосредоточился на оснастке главной мачты корабля, который со дня на день должны были спустить на воду. Работа, ради завершения которой плотник остался в доке, должна была быть выполнена к утру любой ценой и в наилучшем виде.
К тому моменту, когда Паули закончил проверять последний узел, незнакомец из Первого дока никуда не делся. Всё это время он бродил кругами, словно потерявшийся. Плотник с сомнением покосился на высокие ворота – их было видно практически из любой точки дока, и найти их явно не представляло никакого труда.
Подойдя к гостю ближе, Паули сумел разглядеть детали, сделавшие картину происходящего чуть более ясной. Например, то, что передвигался незнакомец по изрядно виляющей из стороны в сторону траектории, довольно сильно при этом пошатываясь, как при сильной качке. И то, что причин такой походки было как минимум две: одна плоская фляжка была почти спрятана в широкой ладони, другая наполовину торчала из-за пояса. Желание общаться с этим типом у Паули поутихло. Но и оставить его в святая святых компании Галлей-Ла и всего Вотер7 он не мог.
Плотник не успел подойти к незнакомцу достаточно близко и окликнуть его, как тот сам с подозрительной резвостью повернулся на звук шагов.
– Какая встреча! Я всегда думал, что в доках кипит жизнь круглые сутки, и был слегка обескуражен тем, что тут ночью ни одной живой души нет. Работаешь?
Паули растерянно кивнул.
– Это хорошо. Первоклассный плотник, значит. А сможешь для меня построить…
– Корабль? – скептически перебил Паули.
– Да зачем мне какой-то корабль, – пренебрежительно отмахнулся собеседник. – Какой от них прок?
Паули отчаянно перебирал в уме варианты того, что можно построить на верфи. Их было достаточно, но если отбросить всё, что может называться кораблём…
– Неужели хочешь собственный морепоезд? – ухватился плотник за безумную версию, чем вызвал ещё один раскат громкого смеха.
– Ну ты загнул! Какой уважающий себя пират будет путешествовать поездом? Зе-ха-ха-ха! Рельсы же до самого Рафтеля прокладывать придётся…
Тот факт, что совершенно случайно оказавшийся ночью в доке человек был пиратом, Паули не удивил. Даже наоборот, успокоил. Не посреди же дня являться разыскиваемым Флотом? А плотники Вотер7 строят корабли для всех.
– Так для чего ты сюда пришёл? – задал Паули прямой вопрос.
– Зачем в док приходят? Купить у вас средство для передвижения по воде хочу. Вот только не корабль и уж точно не поезд, – он сделал многозначительную паузу, – а плот.
Паули несколько удивился – мягко говоря. За всю его карьеру он ни разу чем-либо подобным не занимался. Да и, насколько ему было известно, за всё время существовании компании Галлей-Ла плоты у неё никто не заказывал.
Пират тем временем, воспользовавшись замешательством собеседника, ударился в воспоминания.
– Вот когда я отплывал с родного острова, у меня было только несколько связанных между собой брёвен. Мачта, помнится, у меня упала от второго же порыва ветра… да и сам плот продержался немногим дольше. Это уже позже, когда я нашёл часть команды, появилась возможность сделать более приличное, долговечное и солидное средство передвижения. Брёвна там были вот такие, – он картинно развёл руки в сторону, да и на мачту было не страшно повесить ни флаг с собственной меткой, ни большой чёрный парус.
Незнакомец поболтал немного остатками жидкости на дне фляжки и залпом её осушил.
– Развалился тот плот от Бьющего-Вверх Потока. Теперь нужно новый строить. Что, плотник, возьмёшься?
Паули задумался.
– Может всё-таки корабль? Превосходный…
Пират искренне возмутился.
– Какая в путешествии будет романтика, если пересекать моря на высококлассном судне? А про меня потом будут рассказывать: «Он прошёл весь Гранд Лайн на одном плоту, Роджеру подобное и не снилось!»
Плотник моргнул. Во время последней тирады его собеседник почему-то до боли напомнил ему о небезызвестном Монки Д. Луффи, хотя на первый взгляд эти два пирата не казались похожими ни в одной детали. Паули даже пришлось отвести взгляд, пытаясь задушить зарождающееся желание следовать за стоящим напротив человеком куда угодно, хоть на край света. Точно такое же, какое в своё время вызывал у него Мугивара.
Плотник до боли сжал пальцы в кулак, пытаясь побороть накатившую волну желания, медленно и глубоко вдохнул, окончательно приводя себя в чувство.
И принялся объяснять пирату, что подобный малость нестандартный заказ надо для начало обсудить с господином Айсбергом, руководителем компании.
В продолжение (или как альтернатива) вон того.
Шизуо / Том,Шизуо / Том
*)
Том разводит колени в стороны – жест откровенный и однозначно приглашающий. Точь-в-точь так же в одном из ночных клубов, куда им довелось вдвоём заходить, профессионально раздвигают ноги симпатичные танцовщицы. Вот только у них при этом – томный взгляд и кокетливо надутые губки; а у Танаки – его вечная покровительственная улыбка, плохо сочетающаяся с неприличной позой, зато идеально подходящая к худым ногам (на левой голени – короткий старый шрам, оставленный буйствующим Хейваджимой лично), знакомыми Шизуо ещё со времён школьных спортивных фестивалей.
За то время, что они вместе работают и видятся почти каждый день, Тому столько раз приходилось удерживать кохая от вспышек агрессии, что теперь один вид его лица действует на Хейваджиму успокаивающе. Но сейчас уже поздно, в Шизуо слишком много накопилось раздражения, чтобы его можно было аккуратно погасить. Сильнейшему в Икебукуро человеку требуется выплеснуть чувства, а Танака лишь предлагает наименее членовредительский способ это сделать.
Первая реакция Шизуо – недоумение. Несколько долгих минут у него в голове здравый смысл борется с данной в ощущениях реальностью, пока последняя не одерживает верх и не заставляет в себя поверить. Потом приходит страх. То, что предлагает Том, слишком прочно ассоциируется с понятием «насилие», которое Хейваджима так ненавидит.
Возможно, окончательно его убеждает Танака: не словами и даже не жестами, а чуточку нетерпеливой неподвижностью. Возможно, у Шизуо просто кончается терпение, как это обычно бывает, и он теряет остатки самообладания. То, что ещё полминуты назад казалось совершенно недопустимым, остаётся единственно возможным.
Третьим к Хейваджиме приходит осознание, что он ещё в школе хотел сделать это с Танакой.
следующая попытка того же.
*)
Идеально прямая спина, небрежно засунутые в карманы брюк руки, лёгкая улыбка на губах. И ровная походка, каждый шаг – точная копия предыдущего.
Пока перед ним расстилается гладкая дорога – всё идёт хорошо. К монотонной боли можно привыкнуть настолько, что она никак не будет отражаться на внешнем виде.
Танака не слишком уверен в том, что произойдёт, встреться на его пути, например, ступенька. От разбуженной резким движением боли у него может помутнеть в глазах. Или сквозь недостаточно плотно сомкнутые губы просочится заметно громкий и неровный вздох. Или в последний момент сведёт судорогой мышцу, и он вовсе не сможет поднять ногу на нужную высоту и споткнётся.
Ничего из этого допустить нельзя. Идущий на шаг позади Хейваджима кажется погружённым в собственные мысли, но обязательно нечто подобное заметит.
От пальцев Шизуо, под которыми разлетается в щепки дерево и гнётся сталь, на бёдрах Тома – россыпь аккуратных овальных синяков. Выглядят они не слишком страшно, и Танака улыбается, отмахиваясь от подобной мелочи. В том, что заживают они медленно и болят от любого движения, а повреждения на самом деле довольно глубоки, он признаваться не собирается.
О том, что творится у него внутри, Танака старается даже не думать. Тут стоило бы удивиться, как слабо контролирующий себя Хейваджима, вбиваясь в него со всей нечеловеческой силы, не нанёс Тому опасной и стыдной травмы. Повезло, видимо, что у Шизуо не такой уж большой. Но, в любом случае, каждый раз после Танаке стоит большого труда просто свести ноги вместе, и растянутые мышцы, так и не привыкшие к подобного рода «упражнениям», мстительно скручивают внутренности в тугой комок. Том не знает, откуда каждый раз берёт силы подняться на ноги, когда боль волнами прокатывается по телу до кончиков пальцев и ужасно хочется если не умереть на месте, то хотя бы сутки-другие полежать неподвижно. Танака просто это делает: встаёт внешне совершенно спокойно, мягко улыбается подуставшему и успокоившемуся Хейваджиме, неторопливо начинает одеваться.
Лениво ползущая к сигаретной пачке рука Шизуо и умиротворённый, счастливый блеск в его глазах уже стоят любых страданий. А ведь есть и нечто большее.
Привычный набег на fictest
Антонио / Котецу
Антонио / Котецу
Конечно, они все разные и, если бы не работа, даже не заинтересовались бы друг другом или вовсе не встретились. Но судьба их свела вместе, не спрашивая ничьих желаний, и осталось только привыкать и учиться друг друга понимать.
Общее дело – это одно, а отдых и тренировки – это совсем другое. Герой не должен раскрывать своё имя (это правило с появлением Барнаби постепенно начинает терять силу, но всё ещё действует), но каждый из них помнит, как представлялся прочим. Пусть они всё равно, следуя привычке, называют друг друга по кличкам, но общая тайна их объединяет прочнее прежнего. Это первый шаг к доверию.
Спонсоры могут сколько угодно считать, что командная работа – это их выдумка и новинка сезона, но для самих героев это не так. Они могут сколько угодно называть друг друга соперниками и почти серьёзно сражаться за призовые очки. Но в то же время они все делают общую, весьма и весьма сложную работу, с которой в одиночку справиться было бы невозможно. И как в этой ситуации можно обойтись без поддержки и доверия силам и способностям другого? Да никак!
Всё это верно для любого из героев, но иногда встречается и нечто большее.
Котецу осторожно так косится на плечо Бизона – оно выглядит достаточно широким, надёжным таким и словно бы созданным для того, чтобы в него уткнуться лицом. Но Тигр не слишком уверен, что Антонио отреагирует правильно, поэтому отворачивается, пряча неумолимо мокреющее лицо не в вороте пахнущей кожей куртки, а в собственной ладони.
А ведь начиналось всё довольно банально… Сначала ты предлагаешь коллеге по работе пойти вечером куда-нибудь отдохнуть и немного выпить. Потом как-то незаметно выясняется, что дела преследуют тебя почти постоянно, и сложно даже для собственной семьи выделить хоть пару часов, а на старых (уже обидевшихся на по их мнению пренебрежительное отношение и ставших бывшими) друзей времени не остаётся совершенно. После чего выясняется, что понять твою сумасшедшую жизнь может только такой же герой, а в успевшем стать любимым для обоих баре весьма располагающая к задушевным беседам атмосфера.
В итоге получается, что Кабураги в один отчаянно-безысходный момент, когда чужое присутствие и поддержка в буквальном смысле жизненно необходимы, оказывается не к кому обраться, кроме Лопеза. Впрочем, тот, чувствуя серьёзность ситуации, отказывать не думает.
Каких-либо нужных, подходящих моменту слов в голову Бизону не приходит. Поэтому он просто кладёт тяжёлую ладонь на лохматую макушку Тигра, пытаясь таким образом продемонстрировать своё участие.
Голос Котецу немного дрожит и звучит глухо из-под его же руки.
– Хорошо всё-таки, что это в итоге оказался именно ты.
– Почему это? – Антонио несколько удивлён таким признанием.
– Сможешь меня удержать, если вдруг я начну делать недостойные героя глупости.
Скуало / ЯмамотоСкуало / Ямамото
Скуало можно назвать человеком довольно шумным, но только не несдержанным. Всё-таки настоящий мечник должен быть всегда спокойным и собранным, и его эмоции – это лишь рябь на поверхности толщи воды. В противном случае он не только был бы не достоин титула Второго Императора Мечей, но и вообще права держать клинок не имел.
А то, что выражать свои чувства Супербиа привык громко и не стесняясь в средствах, – это лишь издержки его жизни среди тех, что стали его настоящей семьёй, а прочим были известны как отряд независимых убийц «Вария».
Впрочем, в этот раз у Скуало была действительно веская причина потерять самоконтроль и выйти из себя. Именно такая реакция считается вполне нормальной для того, кто потерял нечто очень важное. Соперника, напарника, друга – называй как хочешь. Часть самого себя, причём одну из самых важных.
Хранителю Дождя Варии нет никакого дела до Вонголы, её проблем, а также планов её Десятого босса. Скуало нужен только Ямамото Такеши.
Причём именно ЕГО Ямамото: с холодными глазами и тонкой вежливой улыбкой профессионала, сильными пальцами, уверенно сжимающими рукоять меча, и шрамом на подбородке, который оставил ему на память лично Супербиа. Наивный мальчик из десятилетнего прошлого, с бейсболом в голове и кольцом Вонголы на пальце, его никак не устраивает.
Для того чтобы превратить пятнадцатилетнего Такеши в достойного для себя соперника, Скуало потребовалось много сил и времени. И видеть снова совершенно необработанный материал у него нет никакого желания. Но, как обычно бывает, интересы Семьи часто перевешивают пристрастия её членов.
Супербиа на опыте знает, сколько времени потребуется для превращения неопытного Хранителя Дождя Вонголы в приличного, отвечающего своему статусу бойца. Почти уверен, что успеть всё это провернуть у него если и есть шанс, то лишь один из сотни, и тот крайне незначительный. Но от попытки он отказываться не намерен.
И тут дело даже не в пресловутых интересах Семьи. Он сделает это ради того самого Ямамото, что должен будет к нему вернуться по окончании всей этой истории с путешествиями во времени. С него потом можно будет стребовать достойную плату за все усилия. Например, подобающий уровню Императора Мечей поединок. И, возможно, что-нибудь ещё.
Синген и СаскеСинген и Саске
– Саске, – обращается Такеда к своему первому синоби, – скажи мне, чем ты занимаешься?
Сарутоби осторожно высовывает кончик носа из-за широкого плеча хозяина Каи.
– Я? Разве не очевидно? Я прячусь.
Синген многозначительно шевелит губами, намекая, что подобный ответ его не устраивает и нуждается в некотором разъяснении.
– Меня считают лучшим в Каи, но это ведь не повод останавливаться на достигнутом? Я быстро растеряю свои навыки, если не буду регулярно их оттачивать. Вы же сами так учите, ояката-сама.
Такеда кивает, одновременно признавая правильность последних слов и предлагая продолжить объяснение.
– А тем временем моя способность становиться незаметным в помещении не так хороша, как хотелось бы. Нужно сосредоточиться на умении растворяться в чужой тени… а ваша, кстати, для тренировки подходит почти идеально.
Синген снова кивает, принимая такие аргументы. Однако одна деталь его явно смущает, поэтому он снова обращается к синоби:
– Саске, если ты пытался скрыться от моих глаз, то тебе это не удалось.
Сарутоби понижает голос до интригующего шёпота.
– Не от ваших же… Вы мне пока не по силам.
Тигр из Каи снова кивает – на этот раз понимающе – и громко зовёт к себе Юкимуру. Испытывать своего воспитанника он готов всегда и любым способом.
Неожиданно даже для меня. Они ведь не говорят и не шевелятся, а я...
Кто ел из тарелки Франкенштейна?Кто ел из тарелки Франкенштейна?
– Кто ел из моей тарелки? – для пущей наглядности Франкенштейн продемонстрировал более чем наполовину опустевшую посудину. Которая, кстати, была из единственного в доме сервиза и никаких пометок о том, что принадлежит именно владельцу апартаментов, на себе не несла.
Такео скосил взгляд на стоящего рядом Тао, тот точно так же посмотрел на М-21. Молчали все трое, один другого многозначительнее.
– Впрочем, это неважно. Для эксперимента анонимность будет даже более предпочтительна. – Франкенштейн кивнул сам себе и произнёс не терпящим возражений тоном: – Тот, кто ел из моей тарелки, напишет отчёт о влиянии десяти грамм петрушки на вкусовые качества образца №58. На двух страницах.
P.S.
Надо придумать какую-нибудь смешную @тему для «Tiger & Bunny». На всякий случай.
@темы: Кусок - страшная сила, Придумаешь только нарочно, Кровавая резня бензопилой, в которой Цунаёши не участвовал, Война всех против всех, Русские суши и их жертвы, Телеканал о диких животных в городской среде обитания
-
-
06.08.2011 в 14:57под шумок стырила арт х)
-
-
06.08.2011 в 15:14-
-
06.08.2011 в 15:17жалко, что ты с Шизуо до рейтинга не дотянул, очень жалко
-
-
06.08.2011 в 15:20-
-
06.08.2011 в 15:27-
-
06.08.2011 в 15:34-
-
06.08.2011 в 15:37-
-
06.08.2011 в 15:41-
-
06.08.2011 в 15:47ты его писал завтра! на очередную заявку! я почти уверена в этом
-
-
08.08.2011 в 19:53И – Какая в путешествии будет романтика, если пересекать моря на высококлассном судне? А про меня потом будут рассказывать: «Он прошёл весь Гранд Лайн на одном плоту, Роджеру подобное и не снилось!»
Какой же он...
Арт с Саске и оякатой-сама из комментов спиздила, потому что ну в самом деле. *оттирает экран от крови и мозга*
-
-
08.08.2011 в 21:59Не буду говорить, что я его прям люблю, но он впечатляет!Your Song, арт здесь специально для тебя лежал, ждал...)
-
-
08.08.2011 в 22:27И дождался! *припадает к нему в объятиях*
-
-
08.08.2011 в 22:32-
-
10.08.2011 в 08:39-
-
10.08.2011 в 11:40— у меня тут проходной двор)Рад, что приглянулось))
-
-
10.08.2011 в 16:47-
-
10.08.2011 в 21:44-
-
08.09.2012 в 01:26повторюсьи упиюсь восторгом-
-
05.11.2012 в 23:49