Подвижные игры на свежем воздухе

[lezoliren]

У них всё хорошо, правда.

Сарутоби приходится смотреть на землю внимательно, очень внимательно. Намётанный глаз Саске способен без труда читать переплетения следов на земле, ведь это обязан уметь делать любой хороший синоби. И бесшумно и быстро перемещаться Саске умеет тоже, даже по лесу и с закрытыми глазами. Но бежать, оставляя за собой слишком явную цепочку следов и привлекая внимание издаваемыми звуками, с непривычки сложно, и Сарутоби требуется вся его концентрация на поставленной задаче.

Больше СасЮков!

Вот под ступню Саске попадает сухая ветка – и треск ломающейся древесины раскатывается по лесу волной.
Вот в просвете густого травяного ковра мелькнул клочок голой почвы – и Сарутоби с силой и громким хлюпаньем впечатывает туда пятку, оставляя чёткий оттиск.
След Саске – слишком явный, очевидно нарочно оставленный и в общем-то путаный, извилистый неестественно. Сарутоби ещё только предстоит ещё научиться притворяться кем-то другим, не обладающим навыками синоби.
Но Юкимуру вполне устраивает и то, что есть. Санаде наставник настоятельно порекомендовал потренировать ловкость и наблюдательность, а игра в догонялки с проворным Саске как нельзя лучше подходит в качестве упражнения.
Юкимуре тоже сложно. «Данна, если потеряете меня, зовите», – напутствовал его Сарутоби перед началом забега. Но упорство Юкимуры мало-помалу берёт своё, и Санада медленно, но верно нагоняет Сарутоби.
А Саске всё замедляет и замедляет бег. Каждый следующий шаг даётся ему всё с большим трудом, перетренированное тело подводит его, не желая изменять своим отточенным навыкам в пользу утерянной обычности. Нерастраченная сила копится в мышцах, наполняя их низким гулом, и грозит выплеснуться в любой момент.
Самоконтроль Сарутоби лопается как натянутая струна, и Саске срывается в бесшумный и стремительный скользящий шаг, превращаясь в размытое зеленоватое пятно.
Юкимура резко тормозит, пропахивая пару внушительных борозд пятками.
– Саске? – озадаченно говорит Санада.

Юкимура плотно сдвигает створки и тщательно проверяет, не осталось ли между ними щели.
И поворачивается к своему синоби.
– Нужно ведь первым делом представить место, где ты хочешь очутиться, – в своей неповторимо наивной, но убийственно логичной манере рассуждает вслух Молодой Тигр Каи. – Если ты не будешь видеть дороги, то и не сможешь по ней пройти.
Сарутоби, никогда не жаловавшийся на недостаток слов на кончике языка, даже не знает, как данну переубеждать. Поэтому мысленно машет на это рукой и соглашается.

Тьма рядом с пламенем чувствует себя неуютно и поэтому стремится держать дистанцию. И пусть у Саске нет сложностей с обузданием своей стихии, время от времени она всё равно даёт знать о своём гордом и независимом характере.
Сарутоби снова играет с Санадой в догонялки – и тьме кажется, что наступил более чем удачный момент.
Саске зажмуривается и трясёт головой, пытаясь отогнать навязчивый шёпот, идущий откуда-то изнутри. Сарутоби даже пытается зажать уши, хотя это никак не может помочь заглушить повторяющееся «Брось уже его, беги». За всеми этими действиями синоби не замечает, как одна из осенних луж на его пути подёргивается тёмной дымкой, как зеркальная гладь воды превращается в непроницаемое пятно темноты.
Сарутоби проваливается сначала по щиколотку, а потом по инерции делает ещё один шаг – и полностью исчезает из виду.
– Саске, ты где? – Юкимура недоумённо разглядывает оборвавшуюся цепочку следов.

Уже сквозь накатившую дремоту (синоби не должен терять времени, если может потратить его с пользой, то есть на отдых) Сарутоби улавливает возню Юкимуры, готовящегося ко сну, но от первого же приконовения с Саске слетают все намёки на сон.
Хотя виду синоби, конечно, не показывает.
Санада касается бока Саске кончиками пальцев, потом прижимает плотно ладонь – и начинает сосредоточенно её подпихивать Сарутоби куда-то под поясницу.
Вдоволь наслушавшись сосредоточенного сопения данны, Саске чуть приподнимается, облегчая проникновение, и почти сразу укладывается обратно – спиной на горячее предплечье.
– Это чтобы Саске случайно не провалился сквозь землю, – сонно бормочет Юкимура.
От такой заботы Сарутоби забывает, как в общем-то неудобно лежать на чужой конечности.

В голове Саске – подробнейшая карта местности. Совсем не похожая на ту, по которой стратеги двигают ровные прямоугольники полков, зато с каждой тропиночкой и чуть ли не каждым кустиком.
«Куда лучше направиться? – размышляет Сарутоби, пока ноги сами громко и небыстро несут его по редкому зимнему подлеску. – К ручью или к деревне?»
В голове Саске – переплетения тончайших путей свиваются в две дороги, каждая из которых упирается в мерцающий золотистый крест намеченной цели.
«В деревне данну наверняка угостят», – приводит сам себе аргумент Сарутоби, резко сворачивая и бросая тело влево.
«Но у ручья после морозной ночи так красиво…», – вносит сомнения внутренний голос Саске, и послушная ему тень синоби делает длинный прыжок вправо и убегает в противоположном направлении.
Юкимура растерянно вертит головой.
– Саске, ты куда побежал?
– Сюда, данна! – откликается Сарутоби, но его тень вторит хозяину эхом с другой стороны: – Сюда!

Другая ладонь Санады переползает через живот Саске, и Юкимура сцепляет пальцы в замок, заключая синоби в кольцо рук.
– Это чтобы Саске был только здесь, – зевает Санада, пристраивая голову на чужой груди, ухом прямо напротив сердца.
Юкимуре каждый вечер сложно уснуть, ведь огню так хочется гореть всю ночь, когда его лучше всего видно. Но мерный стук сердца Сарутоби и его медленное дыхание успокаивают душу Молодого Тигра из Каи, настраивают его на тихий, умиротворённый лад.